Мал, но очень силен и крепок у лазоревки клюв. Однако зимой на кормушках многие лазоревки не могут самостоятельно расклевывать твердую оболочку семян подсолнечника.
Наиболее сильные из них в это время добывают корм необычным способом. Они внимательно следят за действиями больших синиц и, дождавшись, когда одна из них вскроет твердую оболочку семени, спугивают птицу и овладевают ее кормом.
Такая охота может продолжаться целую зиму. Все перечисленные признаки характеризуют лазоревку как специфическую жизненную форму дубрав, дубовых лесов.
Невероятно сильный клюв, которым эта маленькая птица способна выщипывать кусочки мяса из человеческого пальца, раскрывает другую ключевую (точнее критическую) адаптацию этого вида — необычно тесную связь ее в зимнее время с зарослями камышей и тростников, где лазоревки, собираясь гигантскими стаями, добывают корм, расщепляя стебельки этих растений и извлекая из них зимующих там насекомых и их личинок. Эту удивительную и четкую адаптацию мы называем «критической», так как она позволяет птицам переживать трудные критические периоды их жизни (зиму).
К тому же сами ситуации пения, так отличающие поведение других синиц, у нее выражены менее четко. Часто кажется, что птица лишь выкрикивает какието необычные, более сложные, чем всегда, звуки, продолжая при этом заниматься привычными для нее делами. Такие звуки у лазоревки, большой синицы и некоторых других синиц называют покриком. Покрик — это особая форма звуковой активности, которую уже нельзя назвать обычным ориентирующим позывом, но нельзя еще назвать и настоящей песней. Ведь песню большинство птиц поет совершенно в особом состоянии, резко подчеркивая его особым поведением.
Собираясь петь, птица прекращает обычную деятельность, забирается повыше, иногда усаживается на вершине дерева, травинки или куста, выбирает для этого самое видное место. Большинство птиц при пении замирают, вытягивают тельце или даже становятся столбиком. И по поведению птицы специалисты часто определяют, поет ли она настоящую песню или еще нет.
Во многих случаях, особенно у видов с примитивными песнями, отличить песню от покрика и позыва оказывается очень трудно. Даже сейчас, когда биологическая акустика, изучение «языков» и песен птиц с помощью сложной электронной аппаратуры достигли небывалого расцвета, ученые продолжают спорить: что у таких птиц, как поползень, лазоревка, большая синица и т. д., следует называть песней, а что покриком или позывом?