Исследователь, работавший с фторсодержащими насыщенными углеводородами (коммерчески преуспевающая область химии) так описал день, когда открыл связь между этими соединениями и судьбой того же озонного слоя.
«Не помню момента «Эврики!» Просто я вернулся поздно домой и сказал жене: «Работа идет хорошо. Но кажется, приближается конец света».
Эти углеводороды имеют общее название «фреоны». Необозримое разнообразие аэрозольных препаратов — красящих и удаляющих пятна, душистых и отравляющих. Все эти баллоны и баллончики, десятки миллионов в год, фыркают и брызжут благодаря накачанному в них фреону. Газ этот смело позволяют вам вдыхать, потому что он как бы благороден, не вмешивается в ваши внутренние дела и покидает вас, ничего к себе не прибавив и ничего не отдав.
В таком случае какие проблемы? Фреон не благороден. Под воздействием ультрафиолета он распадается на атомы хлора и фтора, известные своей агрессивностью. Исследователь, который первым сопоставил это обстоятельство с обстановкой в стратосфере, охватил мысленным взором все пшикающее человечество — садоводов, автомобилистов, парикмахеров, домашних хозяек,- подпер ладонью лоб и сказал: «Мы подрываем озонный слой». Там, в стратосфере, ультрафиолет жесткий; фреон, облучаемый им, выпускает на волю свои активные атомы, и они вступают в связь с молекулами озона…
За эффективность надо платить. Как только появится в технологии что-то очень сильное, какое-либо замечательное средство,- тотчас природа назначает «налог с оборота». Взять, к примеру, четыреххлористый углерод. Мощнейший растворитель. Им пользуются разнообразно и широко. Но обнаружилось, что в воздухе его чересчур много. Откуда он берется? Неизвестно. А между тем это сообщник фреона в покушении на озонный слой планеты.
В ряде стран под впечатлением от научных публикаций были приняты меры по ограничению или даже запрету использования хлорфторуглеродов в аэрозольных устройствах. Нельзя не отдать должного этому проявлению сознательности, тем более что ученые пока еще не имеют точной картины происходящего в стратосфере, и оценки наносимых повреждений скачут, как курсы акций на бирже. В 1975 г. было, например, высчитано, что сверхзвуковая авиация будет разрушать десятую — седьмую часть озонной защиты; в 1978-м — лишь одну сотую. А в 1980 г. ее влияние считалось (не всеми, правда) положительным.